Moderato
Скерцо. Presto
Andante
Allegro con brio
Соната №2 Ре мажор для скрипки и фортепиано Сергей Прокофьева представляет собой вариант Сонаты op. 94 для флейты и фортепиано. Она была закончена в 1944 году и впервые исполнена в Москве 17 июня 1944 года Д.Ойстрахом и Л.Обориным. Идея переложить флейтовую сонату для скрипки была подсказана композитору Д.Ф.Ойстрахом.
«Услышав впервые флейтовую сонату Прокофьева,- вспоминает Ойстрах,- я понял, что она прекрасно будет звучать на скрипке, но необходима переработка партии флейты. По договоренности с Сергеем Сергеевичем я сделал несколько вариантов для каждого места, которое, по-моему, следовало изменить. Прокофьев красным карандашом отмечал наилучший с его точки зрения вариант... в итоге соната получилась более концертной по сравнению с её первоначальным вариантом. В частности, Скерцо, по-моему, стало более виртуозным. В финале произошли незначительные изменения: многое, даже лиги, сохранились нетронутыми».
С.С.Прокофьев пишет по этому поводу: «Мы с Давидом Ойстрахом, одним из наших лучших скрипачей, сделали скрипичный вариант сонаты. Это оказалось нетрудной работой, так как выяснилось, что партия флейты удобно складывается для скрипичной техники. Количество изменений в партии флейты было минимальное, и они коснулись главным образом штрихов. Фортепианная партия же осталась неизменной».
Если Первая скрипичная соната – грандиозное эпическое полотно, то Вторую можно уподобить тончайшему изделию художника-миниатюриста. Ей свойственны безоблачная ясность, улыбчивая лирика, но не чуждо и остро-характерное, подчас озорное, по-прокофьевски «задиристое» начало.
«Мне хотелось,- указывает Сергей Сергеевич,- чтобы соната звучала в светлых и прозрачных классических тонах». Действительно, это произведение лишено острых драматических коллизий, непримиримых образных конфликтов. В слегка шутливом, порой ироническом, а порой и вполне серьезном тоне автор как бы обращается к своему современнику с рассказом о «добром старом времени»: «Какая большая умная сила,- словно говорит он,- таится в этом, подчас кажущемся нам наивном, вышедшем из моды искусстве!» Как и в других образцах классицисткой линии прокофьевского творчества, секрет обаяния сонаты заключен в прихотливой смене едва ощутимых оттенков серьезности и юмора, в сплаве «ретроспективного» с современным. Строжайшая классическая структура (например, в первой части- повторение экспозиции, доминантовое соотношение главной и побочной партий, почти буквальное повторение и тональное объединение всех тем в репризе), четкость граней внутри каждой части, предельная лаконичность тем, прозрачность фактуры сосуществуют с такими современными приемами, как мажоро-минорная «перекраска» (начало сонаты, побочная партию I части, главная партия финала), внезапные «сползания» на полутон, тон и т.п.
